Когда рушились государства. В госархиве Томской области представили выставку, посвященную 100-летию Первой мировой войны
Близится вековой юбилей одной из самых страшных войн в истории нашей страны.
В Государственном архиве Томской области решили рассказать о том, как Первая мировая война повлияла на жизнь нашего города. Накануне здесь начала работу выставка документов «Когда рушились государства: судьба сибирской провинции в контексте Первой мировой войны».
Старые фотоснимки, пожелтевшие письма родным, расчетные книжки и другие документы замерли в витринах и словно оживают во время подробного рассказа-экскурсии главного археографа Госархива Татьяны Шульги. Она помогает посетителям перенестись в прошлое.
Мобилизация
Первый призыв летом 1914 года (мобилизацию объявили 18 июля) прошел в Томской губернии достаточно организованно. Набирали солдат. Проблемы были связаны только с волнениями из-за объявления «сухого закона». Нет, те, кто призывался в армию, не выражали таким образом свое нежелание воевать. Но людям по привычке хотелось напоследок выпить с родными и друзьями. Власти же стремились таких спонтанных возлияний избежать, и губернатор срочно выпустил постановление закрыть все винные склады, запретить продажи. Результат – возмущенные солдаты устроили несколько погромов на винных складах. Фотографии последствий этих безобразий есть в архиве, их можно увидеть на выставке.
Из документов ясно: мобилизация проводилась в кратчайший срок. Только Барнаульский уезд (тогда – часть Томской губернии) за август 1914-го отправил в армию свыше 40 тысяч человек. Но сколько точно людей ушло воевать - неизвестно.
- Ни в одном документе того времени нет точного количества призванных на войну, это теперь наша общая проблема: ни историки, ни общественные деятели не могут привести точные цифры, сколько людей воевало и сколько погибло во время Первой мировой, – поясняет Татьяна Шульга. – Есть бумаги, из которых следует, что те, у кого был гужевой транспорт, обязаны сдавать лошадей. Благодаря этой четкой документации мы знаем, что за 1914-1915 год было мобилизовано для нужд армии 54 287 лошадей. Жаль, что нет таких же конкретных данных про людей.
В 1915 году Томская губерния сталкивается с непростой проблемой: мобилизованные приезжают в Томск и в городе по несколько месяцев дожидаются отправки на фронт. Их надо где-то размещать. Параллельно в городе появляются военнопленные. В итоге в скором времени в Томске наступает кризис площадей. К 1916 году доходит до смешного: когда летом военнопленные отправляются на сельскохозяйственные работы, то их места в бараках занимают солдаты. Бюджет города не справляется с нагрузкой: и низших военных чинов, ждущих отправку в армию, и военнопленных, размещенных в Томске, надо обеспечивать всем необходимым. Такая ноша оказывается для казны непосильной:
- По документам видно: спустя полгода после начала войны Томская городская управа уже просила ссуду в банке для нужд военных. Среди тех, кто давал деньги, были и частные банки, например, 200 тысяч властям выделили в Сибирском банке Поповых, - сообщает Татьяна Шульга. – Сохранилась переписка с банками, управа просила об отсрочке платежей. В итоге власти так никогда и не рассчитались за ссуды…
Личные истории
Короткое письмо и фото двух очаровательных девчушек – за этими личными бумагами из архива целая печальная история одной семьи Арнет. Во время Первой мировой войны в Российской империи жили представители наших противников - германские и австрийские подданные. Немало было их и на территории Томской губернии. Когда началось противостояние, то военнообязанных представителей наших врагов взяли на особый контроль. Их заключил под стражу, тюрьмы в России были переполнены, и томская не стала исключением.
Письмо и фотография девчонок из архива – это просьба супруги одного из арестованных. Она хотела, чтобы мужу передали снимок дочки, выясняла, возможно ли ей встретиться с любимым. Но не получила ответа… Кстати, к женам германских и австрийских подданных в Сибири относились гораздо дружелюбнее, чем в центральной России. Из письма ясно, что женщина снимала квартиру у русского в селе Каргате. Из-за войны ее не стали притеснять, не выгнали из дома.
Не было в Сибири и погромов в магазинах. Правда, населенные пункты в 1914 году переименовывали. Так, деревеньку в Томской губернии под названием «Петербург» по примеру столицы переименовали в Петроград.
Кроме военнопленных и солдат в наш край прибывали и беженцы. Переселялись русские и украинцы, чьи деревни были разрушены, но также в губернии появлялись и австрийские подданные. Властей такие беженцы ставили в тупик, иногда в администрации даже не знали, к какой категории их определить: к пострадавшим и помогать или к потенциально опасным, и посадить.
Конечно, живут в губернии и оставшиеся без кормильцев семьи, жены с детьми, пожилые родители. После русско-японской войны правительство сделало важный вывод, и в 1912 году приняло положение о том, что семьи ушедших на фронт в действующую армию будут получать пособия: денежное, продовольственное, квартирное. До конца 1916 года его выплачивали регулярно. Суммы на поддержку семей выделялись значительные. К примеру, только в Бийский уезд за 3 месяца 1915 года было перечислено свыше 770 тысяч рублей. Семья, оставшаяся без кормильца, получала от 15 до 20 рублей в месяц (в зависимости от количества детей). Каждой из жен или мам выдавались специальные расчетные книжки на имя призванного на фронт, в этот документ вписывалось, кто получает пособие. Там же фиксировались изменения.
На выставке можно увидеть расчетную книжка супруги некоего Головина. Непримечательный на первый взгляд документ, но за ним целая история. Мы узнаем, что семья у Головина была многодетная, его 22-летняя супруга родила 3 детей. Один из них умер за тот год, что жена получала пособие и мальчика из книжки вычеркнули. А вскоре пособие Головиной платить и вовсе перестали – ее супруг, как и многие в 1916 году, дезертировал.
Семьи тех, кто бежал, лишали поддержки. Сохранилось в архиве и прошение жены Головина на имя императора Николая II и на имя губернатора Томской губернии. Она утверждала: «Мой супруг не Ефрем, как указано в документе о дезертирстве, а Ефим, разберитесь в ситуации, я достойна пособия».
Женщины вели себя в Первую мировую по-разному:
- Некоторых «солдаток» (как называли жен низших чинов) развращали пособия, они были уверены, что государство должно их всем обеспечивать, и даже своих детей в открытые благотворительными организациями лагеря отправляли часто босыми, в совсем плохой одежде, рассчитывая получить новые вещи бесплатно, - объясняет Татьяна Шульга.- Но были и более дальновидные жены, кто понимал, что теперь вся забота о семье легла на их плечи. С 1916 года женщины стали работать на железной дороге. Некоторые безграмотные солдатки ради переписки со своими воинами отправлялись в дома людей с образованием, где договаривались о «бартере». Их учили азам грамотности, а они помогали в хозяйстве. Как бы странно ни звучало, но благодаря войне многие женщины стали более независимыми от главы семьи, начали развиваться.
По документам видно, как менялось отношение к войне. В 1914 году - восторженно-патриотический подъем (есть фотоснимки с митинга в поддержку действий правительства). После очень тяжелого для России 1915 года отношение меняется, становится заметно сдержаннее, а в 1917 году в документах о войне почти не вспоминается, только говорится про ставший последним июньский призыв 1917 года, когда в солдаты брали даже дезертиров, обещания прощение за возвращение в строй.
Наследие
Проблема сохранения памяти о той войне, Великой, как ее называли в первые годы, остра до сих пор. Еще в 1914 году общественные организации и научные сообщества давали объявления о сборе писем, трофеев, предметов вооружения для создания музея. Дальнейшие события в российской истории помешали этим планам воплотиться в жизнь.
На Алтае, в селе Тулинском, в 1915 году нарисовали эскиз памятника погибшим героям войны, хотели его поставить, но не смогли собрать средства. А эскиз теперь хранится в архиве:
Организаторы особо подчеркивают необходимость того, чтобы нынешнее молодое поколение заинтересовались той войной:
- Первая мировая война требует изучения. Неправда, что история никого не учит, она учит тех, кто хочет учиться, и обратиться к этим документам наш долг, - считает Анастасия Караваева, директор государственного архива ТО. – Интерес есть. В 1990-е годы мы получали много писем из-за рубежа, люди искали информацию о своих родных, оказавшихся во время войны в Сибири. Сегодня в архиве проводятся мастер-классы по генеалогическим поискам. Очень популярны мастер-классы по поиску информации о погибших в Великую Отечественную войну, о переселенцах. Отдельно мы разрабатываем направление по воевавшим в Первой мировой войне. Поиски ведутся не по нашим документам, их слишком мало, но мы можем научить людей правильно оперировать документами.
На экспозиции кроме сухих официальных бумаг, постановлений и указов, представлены и личные документы. Фонды архива пополняются уже много лет:
- Некоторые считают снимки и письма слишком личными, касающимися только семьи, и никому не показывают. Но, к, счастью, находятся и люди, кто озабочен сохранением памяти и понимает историческую ценность таких вещей, - подчеркивает Татьяна Шульга. - Например, Константин Николаевич Черепнин и Николай Иванович Березнеговский – их документы попали в наш архив еще давно. Черепнин работал на медицинском факультете императорского университета, из Томска он отправился на войну. Константин Николаевич хирург высшей категории, травматолог-ортопед, ему довелось вернуться в наш город и продолжить работу после войны. Березнеговский тоже был на фронте, тоже пережил войну. Он основал в Томске школу протезирования, после Первой мировой многие стали инвалидами и нуждались в протезах.
На войне эти врачи не только спасали людей, но и делали в госпиталях уникальные снимки, теперь их можно увидеть. И сегодня томичи передают в архив случайно найденные дома письма с войны. Или описание истории собственной семьи. Так, Владислав Пирогов, координатор проекта «Бессмертный полк», смог записать историю своего прадеда Никифора Дмитриевича.
- Он прошел Первую мировую войну, побывал в плену. В семье знают его историю, поскольку прадеду удалось дожить почти до 100 лет, он много общался с моим отцом, рассказывал ему о войне, - говорит Владислав. - Из истории прадеда в нашей семье узнали о зверствах русской армии: дезертиров, предателей, изменников свои же убивали с особой жесткостью. А люди по другую сторону фронта напротив, иногда не желали видеть в солдатах своих врагов. Мне после всех этих рассказов очень хочется одного: чтобы люди всегда оставались людьми, сохраняли свои человеческие качества, это спасет нас от войн.
Выставка «Когда рушились государства: судьба сибирской провинции в контексте Первой мировой войны» будет работать целый год.
Текст: Мария Симонова
Фото: Владимир Дударев