«Импровизация» в Томске: «Мы закрываем собой целый жанр, и нам это нравится»
В конце апреля в Томске выступили ребята из шоу «Импровизация» на ТНТ, где все, как утверждают создатели, происходит «на ходу», без заранее заготовленного сценария.
Участники шоу Дмитрий Позов и Антон Шастун начали развивать жанр юмористической импровизации в родном Воронеже в шоу «Спорный вопрос». Позднее их заметил продюсер Вячеслав Дусмухаметов и пригласил в Москву, где к команде присоединились питерские актеры театра-импровизации «Сразу» Сергей Матвиенко и Арсений Попов. Сегодня на счету команды «Импровизация» 37 телевизионных выпусков и большой тур по городам России.
Перед концертом в Томске мы поговорили с ребятами о «мужской» и «женской» импровизации, зрителях шоу и планах на будущее.
— Вы впервые в нашем городе? Как вам Томск, знали о нем что-нибудь прежде?
Арсений: — Я в Томске уже был. Приезжал сюда вместе с театром, где раньше работал. Мы тогда, как и в этот раз, толком ничего не успели посмотреть, потому что сами монтировали декорации. Но я тогда сфотографировался с маленьким Чеховым, в этот раз не успел. Знаю, что в Томске почти 600 тысяч жителей, что рядом есть закрытый город, Северск. Знаю, что во время войны в Сибирь перевозили многие научные институты, поэтому Томск наукоемкий, студенческий город.
Сергей: — Я знаю, что в Томске, в центре города деревянные дома.
Дмитрий: — А я знаю, что у вас очень круто развит КВН — был, есть и будет всегда.
— Вы одни из немногих на российском телевидении, кто занимается таким сложным жанром, как импровизация. Можно ли этому научиться? Или это врожденный талант?
Антон: — Научить можно всему!
Дмитрий: — Талант нужен просто для того, чтобы выйти на сцену. А дальше уже можно научиться. Понятное дело, что если взять 100 человек и попробовать обучить их быть актерами, кто-то станет великим актером, кто-то станет как Арсений актером (смеется), а кто-то еще хуже. Но тем не менее научить, конечно же, можно. И КВНу, и стендапу, и импровизации люди учатся. Но к этому должны быть какие-то предпосылки.
— А если предпосылки есть, что нужно делать, чтобы развиваться в импровизации?
Дмитрий: — Это нужно отдельно разговаривать со Стасом Шеминовым, нашим креативным продюсером. Мы выполняем все, что он нам говорит. Он наш главный тренер и творческий руководитель. Например, мы играем в такую странную игру, которая называется «Дай мне пять». Ее суть в том, что один игрок задает какое-то условие, к примеру, «Дай мне пять марок автомобилей», а соперник должен очень быстро назвать эти слова. Это тренирует скорость мышления.
Арсений: - Не будем друг друга обманывать, нельзя импровизировать одному. Стоять перед зеркалом и импровизировать не получится. Поэтому в нашем случае, все тренировки связаны с командой, с ощущением командности.
Антон: — И главное — это выступления перед людьми. Нельзя создать импровизацию одному в закрытой комнате, важен отклик зрителя. Когда зритель смеется, мы понимаем, что мы движемся в правильном направлении. Когда ты делаешь это перед стеной, ты не понимаешь, глупости ты говоришь или что-то забавное.
Дмитрий: — Это работает с любым жанром. Надо показывать людям, чтобы понимать, что ты делаешь.
— Отличается ли чем-нибудь импровизация мужская от женской? Меняются ли ваши шутки в зависимости от того, какой герой приходит к вам на шоу — мужчина или женщина?
Антон: — Абсолютно никакой разницы нет.
Дмитрий: — Нам просто приятнее, когда приходят женщины. Мужики, я думаю, не должны обижаться, но когда речь идет об импровизации «Дублер», где нужно обниматься, естественно, приятнее делать это с Седоковой, нежели с Запашным.
Арсений: — Нам обычно перед передачей говорят: «К вам в гости пришел…» и называют имя. И вот, когда к нам в гости приходит дама, мы радуемся. Но когда они садятся и начинают помогать нам в «Суфлере» или в «Детективе», то они становятся для нас обычными людьми, которые просто говорят. И, действительно, есть всего одна-единственная импровизация, где мы контактируем с гостем физически.
Дмитрий: — Просто смотреть на красивых девушек приятнее. Это как журнал. Нам же нравятся журналы с девушками больше, чем с мужчинами.
— Кто ваша основная аудитория? Для кого вы шутите?
Дмитрий: — Мы не знаем. Когда заходим в интернет, кажется, что это одна аудитория — очень маленькая, юная, которая прогуливает школу.
Антон: — Когда нам говорят рейтинги, оказывается, что это возрастная группа 14–44.
Дмитрий: — А когда мы приходим на концерты, оказывается, что это совершенно разные люди: взрослые, молодые, мужчины, женщины. И это приятно. Мы понимаем, что наш юмор понятен какому-то большому разнообразию людей. И это не только школьники. Конечно, в интернете активнее себя проявляют именно они, не будет же 35-летний мужик, придя с работы, комментировать наши фотки в группе.
— Бывают случаи, когда зритель не понимает вашего юмора?
Дмитрий: — Да это его проблема! (смеется) Но у нас такое случается редко. Бывает, что мы затупили, но мы это и сами понимаем. Дело не в зрителе, который вдруг замолчал. Скорее всего, мы даже быстрее поймем, что мы что-то сделали не так, чем зритель. Потому что зритель еще по инерции несколько раз посмеется из любви к Шастуну, а мы уже понимаем, что все, мы больше не выберемся из этой дыры никогда. Но это бывает очень редко. В этом и задача нашего коллектива, чтобы такие сбои случались как можно реже. Любой человек может пошутить. Мы можем взять двух случайных зрителей из зала, выпустить на сцену, и рано или поздно они скажут одну шутку. Мы отличаемся только тем, что у нас импровизация стоит на потоке, и количество сбоев реже. На концертах, конечно, проще, потому что живой зал. Один посмеялся, рядом сидящий тоже начал смеяться и так далее. На съемках бывает, когда к ночи уже устали, и какую-нибудь игру просто спустили в трубу. Такое случается, это не секрет.
— Какие темы из тех, что задают зрители, вам кажутся подходящими для импровизации, а на какие вы не станете шутить?
Дмитрий: — Темы фильтруются нашим ведущим, и в его власти выбрать то, что он считает нужным. Но это происходит не так, что он думает: «Они не смогут пошутить, поэтому эту тему брать не будем». Нет, он просто выбирает те темы, которые находятся в рамках приличия. Еще он старается выбирать такие, которые не повторяются из концерта в концерт. Зрители же не знают, что кричали вчера в Новосибирске, а на вопрос о необычных местах, половина людей будут кричать «Морг». Но мы не можем это играть каждый день, для нас это трудно. Если вчера мы на эту тему уже пошутили, значит, завтра у нас, скорее всего, так же хорошо не получится.
Антон: — Необычная профессия — «Патологоанатом». Место, где вы бы не стали играть свадьбу — 30 процентов зала кричат «Кладбище».
Арсений: — Все эти темы обычно не такие веселые, как кажутся. У многих есть мысль, что сочетание несочетаемого это смешно, но на самом деле это не всегда так.
Дмитрий: — Это может быть смешно как название номера. Когда объявляют смешно, а когда номер показывают — не смешно.
— Как-то оцениваете свои выступления после? Проводите разбор полетов?
Дмитрий: — Как такового разбора полетов не проводим. Бывает после съемок или после концерта, когда мы зашли в гримерку, приходит Стас. Вы, наверное, представляете его в белом костюме, с длинной седой бородой, и появляется он из дыма (смеется). Так вот, он нам говорит: «Здесь не так, здесь не так», мы что-то обсуждаем вместе. Но садиться и разбирать каждую игру — такого нет. Мы самостоятельно смотрим передачи, и каждый для себя понимает, как можно было сделать лучше.
Антон: — Я каждую передачу смотрю очень критически. И к себе также критически отношусь. Иногда смотрю и думаю: «Зачем я это сказал?»
Дмитрий: — Мне кажется, это правильно. Если мы будем смотреть и думать «Как круто!», то это путь в никуда. Я сравниваю это с ситуацией, когда тебя где-то оскорбили, ты сразу не ответил, а потом вечером лежишь и думаешь «Блин, так же можно было ответить!», но уже поздно.
— Есть какой-то пример для подражания в юморе? Может быть, у вас были какие-то наставники?
Сергей: — Для меня Арс (Арсений Попов — прим.ред.) был наставником.
Дмитрий: - Мы с Антоном играли в КВН, у нас были там редакторы. Они для нас тогда являлись авторитетами и подсказывали нам, как делать первые шаги. А в «Импровизации», когда мы собрались со Стасом и ребятами, как-то по наитию шли. Ходили на мастер-классы, смотрели видеоуроки. Ну, а так чтобы прям наставник — нет, не было. У Арсения, наверное, был наставник, он же актер.
Арсений: — Ну, я могу перечислять просто всех актеров. Каждый человек, который что-то делает хорошо, становится для меня образцом.
— Рассматриваете вариант перейти из шоу «Импровизация» на другую площадку, в Comedy Club, например?
Антон: — Нет, сейчас это наша любимая работа, не хочется переходить в другие передачи.
Дмитрий: — Это же целый жанр. Мы покрываем этот жанр, и нам это нравится. Зачем уходить в другую сферу? Это как предложить футболисту поучаствовать в олимпиаде по легкой атлетике. Зачем? Ему хорошо в футболе, а нам тут хорошо.
— Вы стали достаточно популярны за два года существования шоу. Как вы относитесь к славе?
Дмитрий: — Слава — это какое-то слишком звучное слово. Слава у Филиппа Киркорова. У нас, бесспорно, есть популярность, и если люди ведут себя адекватно, то, естественно, мы только рады. А если люди в силу своей невоспитанности, делают странные вещи, то нам тоже становится немного не по себе, но мы учимся с этим бороться. Если люди пишут гадости, то это их беда — пусть пишут.
— А постоянные фанаты у вас есть?
Дмитрий: — Есть люди, которые ездят за нами по городам, есть люди, которые ведут наши фанатские паблики в соцсетях. Я, например, их знаю.
Антон: — Не понимаю людей, которые за нами ездят по городам. Я бы никогда так не стал делать.
Дмитрий: — Я тоже раньше думал, что это странно. А потом подумал: если ездят за певцами, которые каждый день поют одну и ту же песню, то почему бы и не поездить за нами — мы каждый раз новую программу показываем!
— Импровизация для вас основной вид деятельности? или еще чем-то занимаетесь профессионально?
Сергей: — Помимо импровизации я меняю скрепку на квартиру. В 2005 году один канадец путем 14 обменов получил двухэтажный дом вместо скрепки. Мы с Юлей Топольницкой (актриса, известная ролью в клипе «Экспонат» группы «Ленинград» — прим.ред) занимаемся тем же самым. У нас была скрепка, мы поменяли ее на фотоаппарат, фотоаппарат на мопед, мопед на пластику груди. Сейчас у нас сертификат на пластику груди, и мы пытаемся его дальше поменять. А это ни много, ни мало — 200 тысяч рублей.
Дмитрий: — Ну, а так, чтобы работать где-то, зарплату получать — нет. Ведем время от времени мероприятия.
Антон: — Я еще снимаюсь в передаче «Не спать» на ТНТ, показываю миниатюры. Сейчас как раз запускается новый сезон.
— Не жалеете, что оставили свои прежние профессии ради «Импровизации»?
Дмитрий: — Я защитил кандидатскую на тему «Разработка и изучение свойств акрилового полимера модифицированного наночастицами кремния» и успел поработать врачом. Но на последнем году аспирантуры я понял, что работать не буду. Я абсолютно осознанно оставил медицину. Причем тогда это было даже не ради «Импровизации», а ради ИП по организации свадеб в Воронеже. До поры до времени я пытался совмещать КВН, юмор и работу врачом, но в какой-то момент понял, что дальше совмещать не получается, потому что медицина — это такая сфера, в которую нужно уходить с головой, чтобы чего-то добиться. Недавно была встреча выпускников — 10 лет прошло с нашего выпуска. Я еще больше убедился, что сделал правильный выбор. Есть там те, кто нормально поживают, но я тоже нормально поживаю. При этом мотаюсь, что-то вижу. Прикольно.
— Как вы оцениваете потенциал шоу «Импровизация»? Как долго оно просуществует в таком формате?
Антон: — Наша передача все равно чуть-чуть, но меняется из сезона в сезон, из выпуска в выпуск. Появляются новые импровизации, плюс к нам постоянно приходят новые гости. Ну, а каких-то кардинальных изменений пока не предвидится.
Дмитрий: — Ну, а как далеко загадывать? Откуда же мы знаем? Все передачи меняются, и наша когда-нибудь изменится. Мы еще год назад не знали, запустят ли нашу передачу, станет ли она популярной, поедем ли мы по городам, будем ли собирать залы. Но не исключено, что однажды к нами придет Стас и скажет: «Ребята — все. Меняем формат, теперь будут четыре девочки». Дай бог, чтобы мы существовали еще лет 20.
Текст: Екатерина Мороко
Фото: Владимир Дударев