«А чё это было-то?»: как искали новые смыслы на фестивале нового искусства «1»

Одновременно с воскресными Масленичными гуляниями в Томске состоялся фестиваль нового искусства с лаконичным названием «1». Проходил он на площадках организаторов – в зрелищном центре «Аэлита» и Сибирском филиале Государственного центра современного искусства. 

Мультижанровый и экспериментальный по формату фестиваль объединил, кажется, все понятия и термины, которые связаны с новым искусством в наши дни: тут и видеомэппинг, и лаборатория перформанса, видеоарт и фототанец, перформативные чтения и аудиоэксперименты и даже никому неведомая «распределенная технологическая инсталляция». 

Какой смысл скрывается за этими новыми понятиями? На протяжении нескольких часов фестиваля в «Аэлите» пытались найти ответ.

!cut

Без границ

На фестивале нового искусства «1» нет рамок: художественные экспонаты могут находиться и на полу, а любое действо по соседству в зале нет-нет да и окажется авторским перформансом. Собственно, и тема фестиваля была заявлена соответствующая: границы. Хотя точнее, наверное, было бы сказать: их отсутствие. Без границ, вне всяких рамок – так можно одной фразой описать то, что происходило в «Аэлите».

«Без границ» оказалась и сама программа фестиваля, очень насыщенная для трёх часов. Несколько залов зрелищного центра – и во всех одновременно что-то происходит. Новое искусство рождается на глазах: кто-то обклеивает квадратное пространство пола белым малярным скотчем – без всякого сомнения, это начало нового перформанса. В большом зале три девушки в чёрном, слегка посыпанные то ли мукой, то ли пудрой, ставят танец «Разбитые зеркала» – в конце фестиваля окажется, что это выступление кемеровской группы «Буто», посвященное проблеме аутизма. Смотрится тяжело и мучительно долго: не выдерживая, зритель выходит из зала и сразу же попадает в другое художественное пространство: это лаборатория перформанса «Сон Кекуле» совершает акцию «Чистое/грязное Где» (хотя поначалу непосвященным может показаться, что это девушки моют собой пол, ничего особенного»). Отдельным пунктом  в программе значится «распределенная технологическая инсталляция из монохромных субъектов», место действия – «везде». Монохромные субъекты похожи на цветные банки, расставленные, как им и полагается, везде. Мусор, скажете? Бардак? Искусство, и добавим: новое.

Яичница как способ творческого самовыражения

В большом зале готовится к выступлению кемеровская музыкальная группа Interna Mongolio. Зачем-то устанавливают на сцене вместе с клавишной установкой кухонно-походную плитку.
– А сейчас ребята приготовят яичницу и сыграют концертную программу, – анонсирует выступление группы Герман Преображенский, куратор проекта «Киносреда в Аэлите».

И точно: Влад, бородатый участник группы Interna Mongolio, зажигает плитку, разбивает яйцо и готовит яичницу. Начинается музыкальное выступление. По зрелищному центру распространяются уютные запахи холостяцкого завтрака, а Влад, поедая яичницу, начинает монолог:

– С  социологической  точки  зрения  для  нового  искусства,  как  мне думается, характерно именно то, что оно  делит публику на два  класса людей: тех, которые его понимают, и тех, которые не  способны его понять. Как будто существуют две  разновидности рода  человеческого, из которых одна обладает неким органом восприятия, а другая его лишена…

Музыкальное выступление кемеровской группы называется «Дегуманистический завтрак Хосе». Конечно, можно найти подтекст в дегуманистическом отношении к зрителям в самом процессе поедания жареных яиц прямо на сцене, но название такое не поэтому: в качестве текста к выступлению взят отрывок из статьи испанского философа и социолога Хосе Ортега-и-Гассета «Дегуманизация искусства».

– Новое искусство не есть искусство для всех: оно обращается к особо одаренному меньшинству. Отсюда – раздражение в массе, – продолжает зачитывать под музыку Влад, в одиночестве поглощая на сцене яичницу.

– Ведь музыканты играют, чтобы высказываться на сцене, верно? Вот, мы и высказались, – комментирует позже свой «дегуманистический завтрак» Влад.

Инсталляция из танков и поиск смыслов

В представлении нового искусства на фестивале задействован даже подвал «Аэлиты». Там, на столе, под софитами лампы рядами стоят глиняные фигурки танков и артиллерийских установок. Это художественная инсталляция «На границе» томской художницы Наташи Юдиной и восьмилетнего Остапа.

– Я сегодня здесь за экскурсовода, хотите, расскажу, что тут? – спрашивает Остап и с порога начинает перечислять точные названия военной техники, представленной глиняными фигурками.

« – А зачем нужна военная техника?
– Ну, чтобы поддерживать пехоту, ну, кто-то нападет, как защищаться?
А нападут зачем?
– Чтобы захватить, там…  Ну, чтобы больше земель себе подгребсти. Больше земель – больше людей. Больше людей – больше налогов. Ну, чтобы богатым быть».

Так художница Наташа Юдина расспрашивала Остапа.

– Наташа лепила фигурки тоже. Их тут 102, хотите, пересчитаю? А мне восемь лет, – продолжает сыпать фактами Остап.

« – А почему войны происходят?
– Чаще всего это земли хотят завоевать. И вот та страна, которая атакует, она должна ещё отвоевать территорию. И вот я заметил одну концепцию – кто первый побеждает, тот потом проиграет!
А почему воюют, если на войне так много людей гибнет?
– Так они об этом и не думают. Наверное, не думают… Им пофиг, лишь бы подгребсти под себя территорию…».

Из разговора Наташи Юдиной и восьмилетнего Остапа.

К семи вечера перформансы закончены. По плану – круглый стол, организованный в квадратном зале. Самое время собраться в большом зале и спросить друг друга – «а чё это было-то»? 
Задать вопрос никто не решается. Тогда на помощь приходит Остап – пожалуй, самый младший участник фестиваля нового искусства «1». Встав с первого ряда, автор инсталляции «На границе» вслух выражает безмолвный вопрос большинства:

– Ребята, объясните мне, что здесь было?

Вот, например, Валерий Кабрин, доктор психологических наук и профессор факультета психологии ТГУ, на фестиваль нового искусства пришёл для того, чтобы «посмотреть, чем мается современная молодёжь». Профессор заинтересовался. Но и у него вопросов осталось больше, чем ответов. О чём был трёхчасовой перформативный нон-стоп от участников лаборатории перформанса «Сон Кекуле»? Автор идей лаборатории Мария Сосновская принципиально не даёт объяснения своим творческим акциям. Комментирует: «Не хочу выполнять работу за зрителя». А работа зрителя – тяжела: понять, осознать происходящее действие, подстроить под собственные границы понимания. В общем, прав был Хосе Ортега-и-Гассет: новое искусство – далеко не для всех, отсюда и раздражение в массе народа. А жил Хосе сто лет назад. За это время новое искусство не устарело и по-прежнему остается таким же новым, из категории непонятого большинством. А кто дошёл до сути, разгадал смысл в расстановке цветных банок по периметру комнаты, разглядел символические оттенки в яичнице, дегуманистически приготовленной на сцене «Аэлиты» под космические музыкальные переливы – тот, значит, и есть то самое меньшинство, готовое расширять границы собственного понимания.  А значит, и смысл во всём этом есть – раз цели такие благородные.

Текст: Полина Щедрина
Фото: Мария Аникина