18+
18+
Город, Краеведение, Люди, томск париж пекин ралли боргезе луиджи барзини нолькен Пекин-Париж: Что увидели князь Боргезе и Луиджи Барзини в Томске
РЕКЛАМА

Пекин-Париж: Что увидели князь Боргезе и Луиджи Барзини в Томске

Сто десять лет назад, 28 июня 1907 года в Томске произошло удивительное событие. Город посетил князь Боргезе, 10-й принц Сульмоны, самый на тот момент богатый человек Италии.

Что привело его в сибирский город?

Начало цепи событий, завлекших наследника одного из самых известных семейств Италии и личного друга итальянского монарха в Томск, было положено французской газетой Le Matin в январе 1907 года. «Матэн» опубликовала обращение: «Найдется ли кто-нибудь, способный проехать на автомобиле от Парижа до Пекина этим летом? Маршрут длиной в 16 тысяч километров! Награда победителю 100 000 франков!!!».

Стоимость регистрации в ралли составляла 2 000 франков, было подано несколько десятков заявок со всего мира. Организаторы предложили начать гонку в Пекине, чтобы завершить автопробег в столице Франции. Необходимо было получить разрешения китайской стороны (а это было непросто) и согласовать маршрут. Целый клуб из дипломатов, путешественников, автомобилистов и прочих сочувствующих горячо обсуждал предстоящее ралли.

В ходе подготовки газета сравнивала автопробег с путешествием к Северному полюсу. Наиболее активно поддерживали идею гонки послы Франции, Нидерландов, Италии и России - именно они хлопотали по части выдачи паспортов для пересечения Монголии, и только благодаря усилиям дипломатов ралли через Китай вообще стало возможно.

На старт по разным причинам вышли только пять машин. 28 мая (10 июня) 1907 года эти международные команды стартовали из Пекина на своих автомобилях. Их задачей было не просто проехать 16 000 километров в кратчайшие сроки и в невероятно сложных условиях. На них была возложена миссия доказать всему миру, что автомобили - надежное, перспективное средство передвижения, которое сможет заменить животных.

Старт гонки в Пекине. Фото: humus.livejournal.com

Экипаж под № 1 на автомобиле «Итала», специально подготовленном к длительным гонкам, возглавил как раз князь Боргезе. Его сопровождали супруга Анна-Мария, механик Этторе Гуицарди и итальянский журналист Луиджи Барзини. Его материалы о ралли выходили в крупнейших мировых газетах - «Daily Telegraph», «Corriere della Sera», а по окончанию гонки Луиджи написал книгу «Пекин-Париж на автомобиле».

Обложка изданной в 1908 г. на немецком языке книги Луиджи Барзини

Князь Луиджи Маркантонио Родольфо Сципион Боргезе обладал репутацией автомобилиста и путешественника, отмечает Барзини. И упоминает, что впервые в Томске князь оказался за 7 лет до гонки. Еще в 1900 году дон Боргезе исследовал караванные маршруты в Персии, оттуда отправился в Среднюю Азию, а потом в Сибирь. Побывал в Барнауле, по Оби и Томи добрался до Томска и далее по Транссибу — до берегов Тихого океана. О той поездке Боргезе написал книгу, в которой, по мнению Барзини, показал себя «более математиком, чем поэтом»: в его наблюдениях было не слишком много эмоций, голова преобладала над сердцем, воля над чувствами. «Князь Боргезе поразил меня, как один из тех людей, которые хотят знать и действовать».

Князь Боргезе. Фото из книги Луиджи Барзини

Барзини был уверен: «Он бы не поставил свою подпись под участием в ралли Пекин-Париж, если бы решительно не был настроен поехать, а отправившись в путь, сделать все, что в человеческих силах, чтобы стать победителем. Я сразу же проникся доверием к нему».

Князь Боргезе и Луиджи Барзини возле «Италы». Фото: www.fabiofattore.it

Маршрут пробега:

Пекин — Калган — Урга — Маймачин (Китай) — Кяхта — Култук — Иркутск — Зима — Нижнеудинск — Красноярск — Томск — ст. Обь — Омск — Петропавловск — Курган — Златоуст — Бирск — Елабуга — Казань — Нижний Новгород — Вязники — Владимир — Москва — Смоленск — Борисов — Брест-Литовск — Варшава — Кутно (Россия) — Берлин — Кельн — Брюссель — Париж

Стартовав в Китае и миновав Монголию, автогонщики попали в Сибирь. Начав с Иркутска и продолжив Красноярском, после Мариинска они добрались до Томска. Самым известным описанием их визита в город на протяжении долгих лет была статья в газете «Время» от 29 июня (12 июля) 1907 г.:

«Прибытие первого автомобиля в Томск. 28 июня (11 июля) в 8 часов утра Томск наслаждался необыкновенным зрелищем: прибыл первый из состязующихся в автомобильной гонке Пекин - Париж - итальянский принц Боргезе. Автомобиль подкатил к гостинице «Европа», где тот час же собралась громадная толпа народа, затем автомобиль отправился на фабрику Рукавишникова для поправления некоторых незначительных повреждений и главным образом для чистки машины. Автомобиль самой последней и новейшей конструкции. Имеет 40 сил. Строился и собирался на фабрике «Jtala».

Принц Боргезе и сопровождающие корреспондент одной итальянской газеты и машинист-шоффер, выглядели неказисто; костюмы грязные, промасленные, запыленные. По их словам, им приходилось спать (нужно сказать, очень мало) и есть на машине; остановок не полагается. На пути от Красноярска до Томска была сделана маленькая остановка в Мариинске. Несмотря на прочное устройство, автомобиль в Томск пришел в несколько потрепанном виде. Особенно пострадали шины колес. Специально для гористой местности имеются запасные шины.

Насколько быстро идет первый автомобиль можно судить по тому, что расстояние от Мариинска до Томска сделано в 22 часа. Из Мариинска автомобиль вышел в 8 час. утра 27 июня и прибыл в Томск 28 числа немного позднее 8 час. утра, словом, сутки. Такая бешенная езда при таких как у нас в Сибири дорогах, конечно сильно отражается на гонщиках и они, в особенности машинист, страшно утомлены. Последний, когда автомобиль пришел на фабрику Рукавишникова, попросил прежде всего «кушать». Шоффер очень плохо объясняется по-русски и на вопрос: какое впечатление производит на них Сибирь, - ломаным русским языком с жестами говорил, что «Сибирь ничего, но дороги не хорошо». А на вопрос: сколько времени потребуется проехать до Омска - шоффер вынимает хронометр и отсчитывает 15 часов. Скорость - необычайная. По словам того же шофера остальные автомобилисты отстали на значительное расстояние и придут в Томск через несколько дней.
Остановка в Томске принца Боргезе вызвана во-первых необходимостью отдохнуть немного, а во вторых и, главным образом, произвести чистку машины».

Текст: humus.livejournal.com

Фото: Все о Томске, книга Луиджи Барзини

Но гораздо более любопытны воспоминания Луиджи Барзини о «томской» части ралли. Поездке от Мариинска и, собственно, посещению Томска в них отведена целая глава.

Битва с грязью

Прежде, чем рассказать о впечатлениях путешественников от Томска, стоит упомянуть их впечатления сибирских дорогах. Именно они стали одной из главных проблем для автогонщиков. Неоднократно автомобили участников вязли так, что к их спасению приходилось подключать мужиков из близлежащих деревень, рыбаков, солдат, жандармов — всех, кто мог помочь.

Одна из крупнейших аварий «Италы» в Сибири - под автомобилем проломился ветхий мост. Фото из книги Луиджи Барзини

В 3 часа утра 27 июня (10 июля) 1907 года автомобиль Боргезе отправился из Мариинска. Чтобы по максимуму использовать хорошую погоду, выезжали путешественники всегда рано. В тот день гонщики планировали проехать 237 км — до Томска, но судьба распорядилась иначе.

«Сначала дорога была хороша, но под конец жутко испортилась. Я уже говорил, что вы не можете себе представить, как плоха сибирская дорога в дождливую погоду, и все же есть с точки зрения автоспорта что-то еще хуже: это сибирская дорога после дождя. Когда идет дождь, грязь глубокая, но мягкая и жидкая, езда по ней напоминает пересечение реки вброд: колеса скользят, пробуксовывают, прошлифовывают по земле, делают всё кроме вращения вперед, но они не застревают. Однако когда дождь прекращается и дорога начинает сохнуть, грязь становится липкой, и тонущий в ней автомобиль не может продолжать движение. Погружение в нее гораздо хуже, чем скольжение. Мы разделили неприятные инциденты нашей поездки по их тяжести на четыре класса: переворачивание, увязание в грязи, застревание в песке, скольжение. Увязание в грязи было несчастным случаем второй степени. По дороге в Томск, мы не менее восьми раз преодолевали такие ситуации» — вспоминает Барзини.

В одном из сибирских городов

«В Томске один заслуживающий доверия чиновник рассказывал Пьеру Леруа-Больё, известному исследователю современной России, о быке, который во время таяния снега утонул в трясине прямо перед дверью своего стойла. Привожу этот факт, потому что такое явление может показаться невероятным, но в основе своей оно не содержит преувеличения. Достаточно проехать через Сибирь, чтобы убедиться в этом», — пишет Барзини.

(небольшое уточнение — на самом деле, исследователем России и историком был брат Пьера, Анатоль Леруа-Больё, Пьер Поль, в свою очередь, был талантливым экономистом — прим.ред.)

Отмечает Барзини, что люди в деревнях в основной массе, оказывались «дружелюбны и полезны», а мужики не были теми «разбойниками», какими их принято изображать. «Мы нашли в них друзей, полных доброты, самоотверженности, простоты, разумности и неутомимости». Многие из жителей впервые видели автомобиль — женщины верили, что двигаться автомобилю помогает дьявол и крестились при виде транспортного средства, «но люди не показывали страха перед ним, особенно когда дьявол предлагал им возможность заработать несколько рублей», — усмехается Барзини.

Крестьяне неподалеку от Томска. Фото из книги Луиджи Барзини

Спасательные работы из грязи зачастую занимали несколько часов, под колеса подкладывали то, что было в наличии — кирпичи, доски, бревна. Но вдали от деревни и без надежды на скорую помощь, ситуация была пугающей.

Барзини так описывает один из инцидентов: «Автомобиль был настолько покрыт грязью, что попадание воздуха в радиатор стало невозможным… Двигатель разогрелся так, что угрожал расплавиться. Вокруг было так много грязи, что мы не нашли воды, чтобы снова наполнить систему охлаждения и выпускали из запорного клапана под трубой паровое облако. Когда этот клапан был открыт, в надежде охладить цилиндр, вокруг которого текла вода, вверх поднялся высокий столб кипящей, испаряющейся оттуда воды, настоящий гейзер, который заставил нас отшатнуться назад и прикрыть лицо рукой. Нам пришлось повозиться в грязи с лопатой, чтобы выкопать ямки и ждать, пока в них наберется вода из земли — удалось добыть стакан за один раз. И этой грязной водой мы снова наполнили систему охлаждения. Расход топлива был огромен; мотор должен был постоянно работать; мы всегда были окружены паровыми едкими облаками белого цвета».

Извлечение автомобиля из деревенской грязи. Фото из книги Луиджи Барзини

В результате автомобиль чуть не потерял бензобак, когда в один из моментов машина встала на дыбы, пытаясь вырваться из грязевого плена. «В течение нескольких часов мы молчали. Первая мрачная тень сомнения осенила наши надежды на победу».

Каждый день автогонщики работали по 16–18 часов, чтобы преодолеть маршрут, а это была еще только середина Сибири! Но если люди по-прежнему были готовы преодолевать препятствия, то создан ли был автомобиль для испытаний такого рода?

Машина была еще цела, но начала выходить из-под контроля, части ее теряли взаимную связь и на вопрос журналиста ««Как долго еще автомобиль сможет выдержать?», князь ответил «Не более 500 км.»

Автомобиль увяз недалеко от Томска. Фото из книги Луиджи Барзини

«Мы наблюдали за ходом автомобиля со страхом, не лишенным симпатии. В конечном итоге мы полюбили эту машину, которая нас везла. Мы воспринимали ее почти как живое существо, называли ее „нашим большим зверем“; кричали ей „Браво!“, если она преодолевала трудности; жалели ее, если она застревала в дорожной грязи; подгоняли ее на крутых подъемах подбадривающими словами, как если бы это была лошадь. В течение месяца мы не расставались с ней ни на мгновение, мы жили вместе с ней и казалось, что наша усталость — это и ее усталость тоже. Такая тесная связь позволила нам узнать ее сущность, все шумы и звуки ее движений были знакомы нам, и мы мгновенно замечали малейшие отклонения. Мы постоянно прислушивались с величайшим беспокойством к сопению двигателя и проводили осмотр при первом же вызывающем опасения признаке заболевания».

В 7 часов вечера автогонщики добрались до короткого отрезка хорошей дороги и не теряли надежды быстро миновать последние 54 километра до Томска. К 9 автомобилисты рассчитывали быть уже в отеле. Но автомобиль снова застрял — в трех километрах от Турунтаево.

«Дон Сципион оставил нас охранять машину и отправился за помощью. Через час, мы увидели, что он вернулся в компании десяти мужиков, ведущих четырех лошадей. Сначала крестьяне не хотели следовать за ним, пока он не показал старосте свои удивительные документы». Но даже с помощью лошадей вытащить машину не удалось — мужики отправились рубить деревья, чтобы с помощью рычагов освободить автомобиль. Вскоре машина была спасена и первый месяц поездки завершился для экипажа «Италы» ночевкой в доме старой крестьянки в Турунтаево.

На сибирской дороге. Фото из книги Луиджи Барзини

В 3 утра путешественники покинули деревню, и через 20 километров добрались до Халдеево. В этот момент в деревню прибыл тарантас с полицейскими, отправленными на поиски путешественников томским губернатором, бароном Нолькеном — до Томска дошел слух о том, что на участников ралли напали. Губернатор отдал распоряжение немедленно найти автогонщиков и помочь им.

«Через два часа мы увидели сверкающий золотыми куполами Томск, которые выделялись на темном фоне леса».

В Томске

У въезда в Томск путешественников встретил начальник полиции, и после теплого приветствия сообщил:

«Губернатор ожидает Вас. Он желает незамедлительно с Вами говорить.»

«В таком виде?»,- спросили мы и указали на нашу загрязненную одежду и запыленные лица.

«В таком, именно в таком! Он хочет Вас поприветствовать. Я сопровожу Вас к нему. Следуйте только за мной.»

Он сел в блестящий экипаж, которым управлял исполинского вида кучер в синем армяке».

Так Луиджи Барзини начал описание своего дня в Томске.

«Поездка была ужасной. Дороги духовной столицы Сибири Томска не уступали дорогам деревни Халдеево, и мы неоднократно были в опасности постыдно потерпеть полное крушение. Однако, несмотря на мерзость своих дорог, Томск предстал перед нами достойным восхищения, элегантным, величественным, возможно, вследствие контраста с тайгой. И, чем дальше мы проникали внутрь города, тем больше он терял характерные особенности сибирских городов — он облагораживался; мы узрели современные дворцы, большие магазины, склады и потом роскошный отель, где мы позже остановились.

Томск, по нашему мнению, не очень отличался от крупных городов европейской части России, его жизнь и деятельность походила на то, как если бы мы были в одном из пригородов Санкт-Петербурга. Там ездили быстрые дрожки с узким сиденьем без спинки, на котором, если ехать вдвоем, нужно взаимно обхватить друг друга руками, грузовые автомобили, велосипеды. По тротуарам прогуливались… — это стало для нас неожиданным зрелищем, — элегантные сибирские дамы в летних туалетах. Томск показался нам в действительности заслуживающим репутации аристократического города, которую он себе снискал.

Сибирская железная дорога обошла город далеко стороной и, возможно, повредила торговле. Но Томск ведет изысканную жизнь, это большой духовный центр Сибири. Вся любознательная молодежь стекается в его красивый университет, который расположен по типу американских университетов: обособленно в живописной березовой роще, между ветвей которой проглядывают изящные маленькие домики студентов. Молодежь со всей Сибири стремится также попасть как в современный Технологический институт, так и в великолепную библиотеку. Город называют «ученый Томск».

Губернатор, полковник барон Нолькен, встретил нас с дружеской беседой и пригласил на завтрак и ужин. Мы провели много часов в его дворце, в салонах которого большие камины были растоплены, как в разгар зимы, и где у нас было приятное чувство отдыха от сурового уединения. Полковник показал нам своих медведей в саду; его сын продемонстрировал нам прекрасных коней, великолепных образцов отечественной, известной в России породы, а баронесса позволила нам восхититься ее ланями, которые ели корм прямо с руки. У решетки ворот дворца стояли просители: в ссоре раненые цыгане, мужики, которые должны были подавать жалобы — оборванная, молчаливая, терпеливая, настойчивая толпа, которая не знает ничего о беседе со служащими и офицерами, которая хотела поговорить с губернатором лично и ожидала часа аудиенции. Губернатор приблизился к воротам, выслушал жалобы и послал людей со словами домой: «Мы рассмотрим!» И толпа рассеялась довольная, что поговорила с «ним».

Барон фон Нолькен, приятный представитель дворянства, если я не ошибаюсь, немецкого происхождения, с лицом, покрытым шрамами, которые напоминают о [польских] революционерах. Два года назад, когда он был вице-губернатором Варшавы, он получал письма с угрозами и нашел на своем столе вынесенный революционерами смертный приговор. Однажды вечером на него напали, ранили и посчитав мертвым, оставили лежать на улице; он получил 42 ранения. Но был исцелен, а затем назначен губернатором Томской губернии, которая является столь же большой как Германская империя. Посты губернаторов в Сибири, которые считались когда-то должностями в наказание за что-то, были теперь самыми востребованными и назначались в качестве награды. Но они были и опасны — губернатор Омска был убит в прошлом году на дороге вместе с двумя сопровождающими его жандармами — но, по крайней мере, менее опасны, чем в европейской части России, где происходит настоящая кровавая бойня среди губернаторов. Начальник полиции Томска тоже познал нигилизм; он тоже приехал из Варшавы. «Можно было бы в Варшаве жить довольно хорошо», — произнес он, когда рассказывал нам о своей жизни, — «но в этом красивом месте слишком много стреляют!».

Упомянул Барзини и об увиденных неподалеку от губернаторского дома развалинах Королёвского театра, сожженного погромщиками в Томске в 1905-м.

Фото: Все о Томске

«Когда мы возвращались поздно вечером в отель, мы встретили на безлюдной, освещенной радужным мерцанием сибирской ночи, улице полки которые шли из лагеря. Солдаты пели на марше свои песни, а в стволах винтовок они несли букеты из полевых цветов», — завершает журналист рассказ о томских впечатлениях.

Отъезд

На следующий день, 12 июля, в 4:00 утра гонщики покинули Томск — в сопровождении местных велосипедистов, мотоциклистов и двух казаков, отправленных показать путешественникам выезд из города. Путь лежал в Омск, впереди была паромная переправа через Томь…

Паромная переправа. Фото из книги Луиджи Барзини

Именно автомобиль князя Боргезе, в конечном итоге, победил в гонке.

А уже в 1908 году вышла в свет книга Луиджи Барзини об этом знаменательном путешествии из Пекина через пустыню Гоби, Сибирь и пол-Европы в Париж. Сама гонка признается первым крупным ралли такого рода.

Редакция издания благодарит Игоря Филиппова за помощь в переводе воспоминаний Луиджи Барзини.

Текст: Елена Фаткулина

Креативные индустрии

Как делают хорошее кино. Кинопродюсер Наталия Клибанова о создании «Мастера и Маргариты», региональных поисках киноиндустрии и впечатляющих томичах

21 марта 2024
Томские новости

Определился подрядчик для комплексного развития территории в районе Иркутского тракта в Томске

4 марта 2024
Краеведение

Архив Дальнего Востока в Томске. Как хранилище документов почти полвека проработало в Воскресенской церкви

18 марта 2024
Как это работает

10 историй Михаила Фаустова о том, как книжные фестивали меняют города

7 марта 2024
Люди

«Торо́ва, Топӄ!»: как лингвист Григорий Коротких помогает томичам изучать селькупский язык

5 марта 2024
Креативные индустрии

Локальные истории. Кинопродюсер Павел Сарычев о том, почему столичные производители фильмов и сериалов все чаще обращают внимание на регионы

20 марта 2024
Люди

В Томске презентовали сборник воспоминаний об известном томском ученом Вячеславе Новицком

25 марта 2024
Город

Старинные районы Томска. Гуляем по Солдатской слободе

28 февраля 2024
Томские новости

В Томске отремонтируют здание «Государственного банка»

7 марта 2024