Городской конструктор в Томске. Трехмерные города: крыши, подземки и смотровые площадки

Современные города развиваются по разным сценариям. Например, городское строительство в Гонконге зависит от трех важных факторов: высокой плотности населения, топографических особенностей города, расположенного между горами и океаном, и жаркого влажного климата.

Эти обстоятельства сформировали трехмерное общественное пространство города, которое расширяется не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной. В Миннеаполисе публичные пространства — это, в основном, смотровые площадки, расположенные на крышах домов. А в Токио или Нью-Йорке некоторые общественные зоны спрятаны под землей.

В рамках проекта FutureUrbanism выпускник института «Стрелка» Джеймс Шредер взял интервью у американского архитектора Адама Сноу Фрэмптона и узнал, как устроены публичные пространства в европейских и азиатских городах.

— Как повлияла на вас жизнь в Гонконге?

— Гонконг кардинально отличается от других городов. Его за многое критикуют, но мне кажется, что он очень живой и удобный. В Гонконге около 90% транспорта предназначено для поездок на работу из пригорода и обратно, и это самый большой показатель в мире. Но больше всего меня поразило то, что жизнь в этом городе происходит в трех измерениях. Вместе с Джонатаном Соломоном и Кларой Вонг мы составили трехмерный план города. Мы смотрели, как пешеходные переходы, офисные здания, торговые центры и платформы метро, расположенные на разных уровнях, формируют целостную систему общественных пространств. У нас получилось тридцать две карты, которые мы объединили в книгу «Города над землей».

— С чего началось исследование для «Городов над землей»? У него был заказчик или вы просто хотели описать город, в котором живете?

— Джонатан и Клара в течение двух лет занимались трехмерными картами, в основном фокусируясь на торговых центрах. Потом к ним присоединился я. Сначала проект поддерживал Гонконгский университет, в котором преподавал Джонатан, но чаще всего инициатива все равно исходила от нас. Мы описали характеристики города, которые теперь кажутся очевидными, но тогда ими никто не занимался и никто не составлял таких карт.

— Интересно, исследование началось с торговых центров, а потом переросло в полноценный городской манифест. Вы ориентировались на другие классические манифесты, такие как «Нью-Йорк вне себя» или на исследование Рейнера Бенхэма о Лос-Анджелесе?

— На разных этапах работы, мы обращались ко всем этим книгам: и к «Нью-Йорку вне себя» или даже к «Сделано в Токио». Сначала мы думали, что наш проект предназначен для узкого круга. Но в потом поняли, что, несмотря на то, что он посвящен Гонконгу, его можно рассматривать в более широком контексте. Исследование «Города над землей» строилось на трех инициирующих факторах: высокой плотности населения, рельефе и климате. Именно из-за них в Гонконге появились трехмерные общественные пространства. Если в каком-то городе есть хотя бы два таких же фактора, то там могут запуститься такие же процессы. Например, сейчас я участвую в архитектурном конкурсе города Шэньчжэнь. Там хотят спроектировать многоуровневое общественное пространство, такое же как в Гонконге.

— Из-за того, что Гонконг зажат между горами и морем, в нем сформировался особый ландшафт, а плотность населения стала очень высокой. Но уже за Коулунским портом рельеф становится более плоским, а пространство не таким тесным. Может быть идею многоярусного города, которая сформировалась в Гонконге, можно использовать и в других городах, в которых нет таких проблем с плотностью населения?

— Гонконг, конечно, уникален. Но если кто-то разрабатывает проект мегаполиса, в котором люди смогу отказаться от машин, ему надо брать пример с Гонконга и делать что-то подобное. В других городах встречается много похожих вещей. Например, в Миннеаполисе есть система закрытых надземных переходов и смотровых площадок, которые построили потому, что там холодный климат. В токийском районе Синдзюку и в Нью-Йорке вокруг Центрального парка, есть целая сеть подземных тоннелей. Но все эти города построены на относительно ровной поверхности. А в Гонконге ты можешь зайти в тоннель, который потом оказывается мостом. Или, чтобы попасть в небоскреб Хоупвелл-центр, расположенном на крутом склоне, можно воспользоваться входом на первом этаже, или на девятнадцатом. В этом главная особенность Гонконга. Но, с другой стороны, потребность в многоуровневых дорогах, парках и общественных пространствах, может появиться где угодно. В Азии уже сейчас задумываются, как использовать опыт Гонконга у себя в городах. Не всем подходит американская модель жизни, когда ты покупаешь машину и ездишь на ней из дома на работу и обратно.

Конкурс города Шэньчжэнь, в котором мы участвуем, изначально имел одно обязательное условие: общественные пространства должны располагаться на высоте 0, 12, 24 и 50 метров над землей. Меня это поразило. Но потом мы поехали в Шэньчжэнь и увидели, что там уже сейчас много почти готовых строений, которые были спроектированы по принципу многоуровневых пространств.

Интересно, что идея многоуровневых городов всегда связана с плотностью населения. Например, системы надземных переходов, которые появились в западных городах в 1960–1970-е годы, спустя несколько десятилетий была признана неэффективными, потому что из-за них опустели улицы. В то время как в азиатских городах, где очень высокая плотность населения, многоуровневая система прижилась.