Операция «Березняки». Что меховая шапка помогла найти ЦРУ в Томске
В годы «холодной войны», начавшейся между СССР и США, маленький город Томск очень интересовал американцев.
Уже с 1940-х годов в ЦРУ пытались выяснить, что же происходит здесь, в глубине Сибири. Ситуация осложнялась запретом посещать город иностранцами, принятым в 1952 году. О том, что предпринимали агенты спецслужб, чтобы добиться своего, теперь можно узнать из рассекреченных документов и воспоминаний разведчиков.
Что знали в ЦРУ о Томске в 1957 году?
В январе 2017 года ЦРУ рассекретило 12 миллионов страниц документов за 50 лет своей деятельности. Теперь доступ к ним не ограничивается географией — можно посидеть в библиотеке на сайте и почитать о top secrets. В том время как раньше эти документы были доступны только в Национальном архиве, расположенном в городе Колледж-Парк (штат Мэриленд). На рассекреченных страницах слово Tomsk встречается далеко не один раз.
Так, например, в коллекции есть многостраничная справка о Томске, датированная февралем 1957 г., которая начинается практически как любой современный текст о городе. В первом же параграфе рассказывается о прошедшей стороной железной дороге, первом в Сибири университете и большом количестве вузов и tekhnikums.
Из справки:
— административно Томск делится на три района: Вокзальный, Куйбышевский и Кировский;
— регулярное авиасообщение между Томском и Москвой открылось в июне 1955 года;
— лишь несколько такси работает в Томске, но сервис в них, возможно, адекватный. Стоянка такси находится на ж/д станции Томск-I;
— по данным 1936 года, в Томске было 3 тысячи радиоточек и 128 радиоприёмников;
— комплект рекомендованной зимней одежды включает в себя теплое нижнее белье, один или более свитеров, брюки, рубашку, пиджак, пальто, обувь, рассчитанную на очень низкие температуры и болотистую местность, две или более пары носков, шапку с ушами, перчатки, шарф и маску для лица;
— только три современных (на тот момент — прим.ред.) фотографии Томска удалось найти для справки, все остальные доступные снимки были датированы 1900–1932 годом;
— ни одной доступной фотографии Томска с воздуха разведчикам на тот момент найти не удалось.
Для подготовки справки использовались и открытые источники, вроде публикаций в газетах «Правда», «Известия», «Сибирские огни» или справочников о народном хозяйстве СССР, и различные карты и схемы, которые удалось добыть ЦРУ. Кроме того, в распоряжении разведчиков оказалось и свидетельство военнопленного, работавшего после II Мировой войны в Томске. Часть источников в документе скрыта.
Оригинал справки можно скачать на сайте ЦРУ.
Операция «Березняки». Через Семипалатинск и Новосибирск
Самый эмоциональный и любопытный документ среди опубликованных ЦРУ — записки Генри С. Левенгаупта, руководившего разведывательной операцией по Томску. Для получения необходимой информации о загадочном томском заводе, необходимы были материалы аэрофотосъемки. Их получением и были озабочены в разведке:
«УТВЕРЖДЕНО ДЛЯ ВЫПУСКА 1994
ПРОГРАММА ОТКРЫТИЯ ДОКУМЕНТОВ ИСТОРИЧЕСКОГО ЗНАЧЕНИЯ ЦРУ
2 июля 1996 г.
Секретно [гриф снят]
Запрещено к распространению за пределами государства [гриф снят]
Цель: первый облет советских ядерных объектов самолетом-шпионом U-2».
Я отчетливо помню разработку планов разведывательных полетов U‑2 с целью обнаружения советской атомной промышленности в конце августа 1957 года. Помню, должно быть, по той причине, что это был мой первый непосредственный опыт разработки разведывательной операции, а первое впечатление не забывается. К тому же, это было ярким напоминанием о моей операции 1944 года, которая началась в тренировочном лагере в штате Алабама, а закончилась номером телефона в городе Ноксвилл, штат Теннеси, на базе которого вскоре вырастет секретный атомный город Ок-Ридж. И в 1957 году моей главной целью стал секретный атомный город, известный как «Почтовый ящик», расположенный рядом с Томском, в центральной части Сибири.
В то же время я чувствовал необходимость реабилитироваться. В 1945 году была сделана оценка производительности урановых рудников чехословацкого города Иоахимсталь[1], и эта оценка, основанная на фотоснимках с высоты полета, сделанных год назад, во время войны, поразила меня своей точностью. Поэтому в 1949 году, после первого советского ядерного испытания, я выступил за проведение фоторазведки объектов атомной промышленности на Урале. Я сумел убедить пилота ВВС представить Объединенному разведывательному комитету по атомной энергии официальное предложение совершить облет Урала на самолете B-25 по маршруту с взлетом в Иране и посадкой на авианосец в Баренцевом море у берегов Новой Земли. Среди наших документов все еще хранится переданный через директора ЦРУ ответ государственного секретаря Дина Ачесона председателю JAEIC[2] от 30 декабря 1949 года, в котором он отказывает в санкционировании данной операции.
<…>
(Мы не приводим весь документ целиком, дана только глава, посвященная Томску — прим. ред.)
Почтовый ящик, Томск
Информация об атомном объекте возле Томска, его назначении и местонахождении была крайне скудна, и все же он внушал нам значительное беспокойство. Кроме того, объект находился слишком далеко для того, чтобы летчик не мог тратить время, выискивая его, но мы догадывались, что именно этот объект — наша главная цель, и его раскрытие должно было оправдать все затраченные усилия. Нашу задачу дополнительно осложнил советский приказ от 15 декабря 1952 года о запрете гражданам иных государств въезда на территорию Томска, Новосибирска, Омска и некоторых других зон. Таким образом, сфотографировать Томск или Новосибирск с Транссибирской железной дороги во время дипломатического визита стало невозможно.
Мы располагали рядом докладов, где в связи с Томском упоминалось о чем-то «атомном» или о каком-то особенном «почтовом ящике». Воспользовавшись этими документами, нам удалось найти и допросить нескольких военнопленных, которые до возвращения в Западную Германию в 1954 году в то или иное время находились в окрестностях Томска, а также нескольких этнических немцев, репатриированных в 1956 году. Однако к 1957 году все наши достоверные доказательства и свидетельства свелись всего к 3 докладам и результатам анализа меховой шапки.
Последний из вышеупомянутых докладов поступил от этнического немца, который утверждал, что трудился в Томске в 1955 году в качестве кузнеца. Военному следователю, который проводил допрос, он сообщил, что местные жители в шутку говорили: лучшим именем для города стало бы «Атомск». Конкретно про объекты атомного назначения он не знал ничего, но слышал о секретном подземном заводе и поселке под названием «Колонна» [Трудовая бригада] к северо-востоку от железнодорожной станции Томск II.
В 1949 году в США вышел шпионский роман «Атомск» , посвященный как раз поискам секретного города в Сибири. Автором произведения значился Кармайкл Смит — и это был псевдоним разведчика Пола Лайнбарджера. Позднее Лайнбарджер получил известность, как писатель-фантаст Кордвейнер Смит. В романе «Атомск» агент широко использовал свои идеи о принципах ведения психологической войны. Купить сегодня его научный труд «Психологическая война. Теория и практика обработки массового сознания» можно и на русском языке. В отличие от «Атомска» — роман не особенно переиздаваем, зато популярен у букинистов.
Еще один возвращенный этнический немец сообщил британскому следователю, что слышал о промышленном предприятии, занимающемся «производством начинки для атомного оружия» и известном среди местных жителей как «Почтовый ящик». На станции Томск II он видел большое здание с зарешеченными окнами на всех этажах и рядом знак «Информационное бюро. Отдел кадров. Почтовый ящик». Он также знал о двух небольших площадках этого предприятия — к востоку и северо-востоку от Томска.
Во время повторного допроса этот человек упомянул, что он ездил на автобусе «Почтового ящика», когда навещал своего друга в психиатрической больнице, расположенной к северу от Томска, на южной границе запретной зоны. Он сообщил, что видел железнодорожные поезда, везущие в эту зону уголь, древесину и строительные материалы, а также слышал, что те, кто там работал, получали высокую зарплату, пользовались привилегиями при распределении продуктов питания и т.д. Помимо этого, он рассказал, что на расстоянии от шести до восьми километрах к северу от Томска II видел три большие трубы, из которых шел черный дым.
Следователь отмечал, что допрашиваемый, судя по всему, страдал каким-то психическим расстройством: память его была крайне слаба, а сам он был одержим планами эмиграции в Канаду. Очевидно, что ни один из этих двух докладов не внушал нам уверенности в существовании крупного атомного объекта в Томской области, не говоря уже об определении его точного местоположения.
Куда более убедительной выглядела история другого возвращенного немецкого военнопленного, который в 1949 году работал портным на небольшой фабрике к северо-западу от Белобородово, примерно в двенадцати километрах к северу от Томска. На допросе он сообщил, что в течение восьми дней в апреле или мае 1949 года около 12 тысяч заключенных из лагеря в Белобородово были подвергнуты процедурам дезинсекции и направлены на работы в закрытой зоне. Зона эта располагалась в нескольких километрах к северо-западу ниже по течению реки Томь, между фабрикой, где он трудился портным, и селом Иглаково. Портной, очень гордый своими профессиональными способностями и репутацией, говорил, что многие военные офицеры, отвечавшие за строительство объекта в этой зоне, приходили в его мастерскую для пошива формы.
Эти офицеры с семьями прибыли из Таллина, где на тот момент только что закончили работу над другим большим проектом. Руководил строительством советский генерал, который прибыл в апреле вместе со своими сотрудниками. Интересно отметить распределение ответственности на объекте: охрана и офицерский состав, отвечавший за строительство, подчинялись разным структурам, проживали отдельно и практически не контактировали. Российский куратор пленного портного сказал ему, что в закрытой зоне строится атомная электростанция.
Также мы занимались исследованием проб, взятых из окружающей среды. Летом 1956 года научный сотрудник ЦРУ Джон Р. Крейг получил меховую шапку этнического немца, жившего до этого в Томске. И ее анализ, проведенный AFTAC[3] при содействии лабораторий AEC[4], оказался решающим: на внешней стороне содержалось 50 миллиардных частей урана — изотоп уран-235, лишь слегка, но, несомненно, обогащенный. Поскольку уран-236 обнаружить не удалось, был сделан вывод — это не радиоактивные осадки и не реактор. Все дополнительные анализы — на плутоний, радиоактивный йод и разделенные изотопы лития — также оказались отрицательными.
Обогащение урана-235 стало свидетельством того, что в Томской области занимаются разделением данного изотопа. Выдвигалось предположение, что в Томске изготавливают компоненты ядерных боеголовок, но такая деятельность должна была быть намного более масштабной. Также мы располагали доказательствами, что имеем дело не с реактором химического завода и не с установкой для разделения изотопов лития. Я предположил, что мой целевой объект — установка для разделения урана-235, и сделал ставку на то, что находится она в той точке, куда, по словам немецкого портного, отправили 12 тысяч заключенных. Жребий был брошен.
[1] Современный чешский город Яхимов, в 15 километрах от Карловых Вар (Прим. пер.)
[2] Объединенный разведывательный комитет по атомной энергии (Прим. пер.)
[3] Центр применения технических средств ВВС (Прим. пер.)
[4] Комиссия по атомной энергии (Прим.пер.)
Паззл собрался
После этого американский самолет-разведчик U-2 все-таки отправился в разведывательный полет над СССР — в 1957 году в числе его целей были Томск, Красноярск, Новосибирск, Омск, а также Семипалатинск и будущий Байконур (сегодня — территория Казахстана). Вылетов было довольно много, главной целью считался именно Томск, и к нему U-2 отправился 21 августа 1957 г. Миссия была успешной — отличная погода позволила снять район строящегося завода.
Так выглядит то самое сообщение об обнаружении «очень большого завода» неподалеку от Томска, которое стало возможным благодаря получению материалов аэрофотосъемки:
Материалы аэрофотосъемки позволили американцам понять, каких масштабов строительство идет в Томске, но подробности о заводе выяснялись еще долго. Так, в рассекреченных документах есть упоминания о том, как американские разведчики вычисляли детали по документальному фильму о советской атомной промышленности, показанному в Европе. Тем не менее в целом понимание о том, как далеко Советский Союз продвинулся по части атомного производства, было достигнуто.
История американской разведывательной операции с одной стороны напоминает захватывающий триллер, но с другой показывает работу разведывательных служб середины ХХ столетия. Складывание мозаики по кусочкам, реплики, отзывы, анализ открытых источников, слухи, опросы перебежчиков, гипотезы и, наконец, достаточно рискованная и вызывающая операция с полетами самолетов-разведчиков. Удивление и восхищение вызывает то, как удалось фактически скрыть от всего мира целую отрасль промышленности — производство ядерных материалов и боеприпасов с их использованием. Честно говоря, думаю, что история с частицами плутония в шапке была байкой — сложно представить себе вероятность попадания шапки бывшего пленного немца в руки специалистов с уникальной по тем временам техникой, но история очень известная в означенном контексте. До недавнего прошлого про полеты U-2 над Томском вообще ничего не было известно. Первые документы ЦРУ с отчетом по операции Birch Woods были рассекречены только в 1996 г. Тогда был опубликован отчет бывшего сотрудника ЦРУ Генри Левенгаупта о подготовке и проведении операции «Березовые леса» по вскрытию с помощью самолетов-шпионов объектов и масштабов советской ядерной программы в Сибири и в Северо-восточном Казахстане. В 2009 г. случайно наткнулся на эти документы и опубликовал серию статей об операции (первая часть, вторая и третья). Сейчас же подошла и еще порция документов рассекреченных ЦРУ. По таких свидетельствам можно судить о масштабах противостояния и скрытой борьбы, которая велась в обоих полушариях. К сожалению, мне ничего не известно о раскрытии подобных архивов в нашей стране. Надеюсь, что когда-нибудь мы узнаем больше не только о западных «закрытых страницах».
Загадочный завод — хроника запуска
Решение о строительстве Зауральского машиностроительного завода (Комбинат 816, п/я 129, п/я 153, п/я В-2994, Сибирский химический комбинат — СХК) было принято 26 марта 1949 г. Советом министров СССР. Основной задачей комбината на протяжении многих лет было получение для оборонных целей и атомной энергетики обогащенного урана-235 и плутония-239, изготовление компонентов ядерных зарядов, разборка и переработка компонентов зарядов, снятых с вооружения, в топливо для АЭС, регенерация отработанного на АЭС топлива, выработка для народного хозяйства электрической и тепловой энергии и производство различных товаров народного потребления.
Непосредственное строительство основных заводов началось в 1951 г. В июле 1953 г. была введена в эксплуатацию первая очередь завода разделения изотопов и завода Гидроэнергоснабжения. Первая партия обогащенного урана здесь была получена 7 августа 1953 г. на заводе разделения изотопов, уран оружейной кондиции получили в 1955 г. В 1954 г. поселок, выросший рядом со строящимся комбинатом, получил статус города и был назван «Северск», в открытой переписке он значился как «Томск-7». В 1990 году гриф секретности был снят, городу вернулось название «Северск».
В ноябре 1955 г. был пущен в работу промышленный ядерный реактор И-1, работавший только для производства военной продукции — наработки плутония-239. В начале 1958 г. в эксплуатацию запустили двухцелевой реактор ЭИ-2, а в сентябре того же года от тепловой энергии этого реактора заработала Сибирская атомная электростанция, первая промышленная АЭС в Советском Союзе. В июле 1965 г. заработала вторая очередь Сибирской АЭС. С её пуском фактически закончилось сооружение основных производств и завершилось формирование комбината.
По данным пресс-службы СХК
Текст: Елена Фаткулина
Перевод: Михаил Зырянов, Елена Фаткулина